IMEI в виду: зачем властям база идентификаторов мобильных устройств

Сегодня мобильный телефон уже не просто гаджет, а ключ доступа к банковским сервисам, государственным услугам, персональным данным.

Но вместе с этим — и источник киберрисков. Мобильные устройства становятся источником вредоносного трафика, используются мошенниками. Существуют и риски покупки серых или украденных телефонов, что оборачивается для государства и граждан колоссальными потерями.

В этих условиях централизованная система учета IMEI (International Mobile Equipment Identity, уникальный идентификатор мобильного устройства), появление которой предусматривают поправки к закону «О связи», становится необходимым элементом цифровой инфраструктуры.

Соседи уже сделали

Россия тут не первопроходец. Многие страны СНГ (Узбекистан, Казахстан, Азербайджан) и за его пределами (Турция, Кения, Великобритания) уже внедрили систему контроля абонентских устройств по уникальному номеру IMEI (Central Equipment Identity Register, CEIR). Приоритеты у стран разные: где-то это инструмент для увеличения налоговых сборов, где-то — для чистки рынка от серого импорта, где-то — для укрепления цифровой безопасности.

Показательный пример — Узбекистан, где национальная система CEIR работает с 2019 года. Поставщиком технологии выступила российская компания «Связьком», развернувшая в стране CEIR и четыре узла EIR в сетях операторов. То есть отечественные решения были востребованы экспортом раньше, чем в самой России, — редкий случай.

До внедрения CEIR ситуация на рынке была катастрофической: по оценкам регулятора, доля нелегального импорта мобильных устройств в 2018 году составляла 95−96%. Государство теряло до $85 млн в год, а реального контроля за оборотом техники не существовало.

Ситуацию изменила национальная система учета IMEI, которая заработала в стране с апреля 2019 года. Система была интегрирована с таможней, пограничной службой, Почтой Узбекистана, порталом госуслуг и даже международной GSMA DB — единой базой данных IMEI-кодов, выделенных производителям мобильных устройств. Функционал позволил вести белые, черные, серые и VIP-списки, автоматически классифицировать новые IMEI, подключать дополнительные модули: от биометрии до контроля кредитных продаж. Для удобства граждан был создан единый портал регистрации и проверки телефонов.

Согласно положению о регистрации мобильных устройств, утвержденному правительством Узбекистана в сентябре 2019 года, оплата за регистрацию IMEI-кодов зачисляется на специальный расчетный счет оператора системы — компании UzIMEI, с последующим направлением этих средств в Фонд развития ИКТ для финансирования проектов по развитию телекоммуникационной инфраструктуры страны, в том числе в отдаленных и сельских населенных пунктах, туристических и рекреационных зонах и других. Часть средств остается в распоряжении оператора для развития его деятельности.

Результат оказался показательным: объем легального ввоза вырос в 70 раз, налоговые поступления — в 100 раз, серый рынок практически перестал существовать.

Не только контроль

CEIR — это инфраструктура, которая делает рынок цивилизованным и предсказуемым, при относительно небольших затратах на реализацию.

Для операторов это удобный инструмент борьбы с мошенничеством и вредоносными устройствами на своих сетях (вплоть до дронов), для государства — новые экономически эффективные механизмы безопасности, для граждан — гарантия, что купленный телефон будет работать легально и без риска, а также будет защищен в случае кражи или утери. Это базовая инфраструктура для идентификации пользователей услуг связи — и путей для ее использования множество.

Система открывает и новые возможности: контроль за кредитными продажами устройств, управление eSIM, более точная идентификация при регистрации. То есть CEIR работает не только для обеспечения безопасности государства и граждан, но и для развития цифровых услуг.

Чужой опыт, свои решения

Вопрос, нужна ли России единая база IMEI, уже закрыт мировой практикой: CEIR делает внедрение любой антифрод-технологии гораздо эффективнее. Дело в другом: как ее построить и какие задачи она должна решать в национальном контексте.

Кейс Узбекистана показывает: задача масштабируемая, технически реализуемая и дает ощутимый эффект уже в первые годы. Но при этом требует интеграции на десятках уровней и выстроенного диалога с регуляторами связи и мобильными операторами.

Для России это, по сути, вопрос времени. И здесь чужой опыт становится не просто интересной историей, а полезным опытом для сбалансированных решений.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов

Поделиться